Вячеслав Добрынин: «Ольга схватила меня в охапку и буквально не дала умереть»

Через три месяца композитор и певец Вячеслав Добрынин отметит 70-летие. Автор более тысячи песен, многие из которых стали настоящими хитами, всегда подчеркивал, что главной женщиной в его жизни была мама. И с ее уходом он испытывал боль такой силы, что не мог дышать. Cпасла артиста любовь.

– Олька все видела и понимала. У нее хватило сил взять меня, взрослого уже дядьку, в охапку и буквально упрятать на своей груди. Я не умер тогда лишь благодаря ей.

Солистка ансамбля «Красные Маки» Ольга Шалашова познакомилась с Вячеславом Добрыниным в гостях у друзей. Потом они несколько лет жили вместе, а после конкурса в Ялте, где должна была выступать и Ольга, расстались. В книге, посвященной Добрынину, читаю: «Жизнь ее была скоротечной, как песня».

– Нет, Андрей, – перебивает Вячеслав Добрынин, – там полно неточностей. Ольга Шалашова, скорее всего, жива, лет пятнадцать назад мы виделись. Она, конечно, очень изменилась, рассказала, что иногда поет в ресторане.

Усилиями моих редакторов мы находим былую возлюбленную композитора в одной из питерских больниц, где она служит нянечкой.

– Несколько раз в день протираем пол в палатах, моем унитазы. Обхожу больных, памперсы меняю. Cначала тяжело было, но я втянулась. Зарплата небольшая – 11 800. С зубами вот проблемы. На голливудскую улыбку не хватает, а просить о помощи я не привыкла. В плане искусства давно на себе крест поставила. Приехала после смерти мамы в Петербург, на мясокомбинате работала, в гостиницах, посудомойкой в ресторане, дороги убирала. Были и такие моменты, когда жить не хотелось... Но сейчас вспоминаю прошлое – и такая радость. Золотые времена! Веселая, разухабистая, задорная жизнь. Славочка, спасибо тебе за то, что ты был, помогал. Огромное тебе спасибо, зайка…

Когда Ольга Шалашова, которую мы привезли в Москву, подходит к Вячеславу Добрынину, его захлестывают эмоции.

Позднее он попросит: «Вы уж подрежьте эпизод, где я слишком расклеился, а то скажут, тоже мне мужик, серьезные песни пишет». Не веря своим глазам, он обнимает Ольгу и срывающимся от волнения голосом укоряет:

– Все эти годы, неужели нельзя написать?

– Да я только с мочалкой на ты, – улыбается, смахнув слезы, Оля, – а не с Интернетом.

– Позвонила бы, я же не только зубы, все для тебя сделаю. Как не стыдно вообще!

– Прости, зайчик, ну прости, мой хороший, – извиняется Ольга и рассказывает, что после их романа у нее был гражданский муж, родился сын, которому сейчас 27 лет. Вячеслав Григорьевич хвастается дочкой Катей и двумя внуками, живущими в Америке.

– У Cонечки голос очень хороший, когда родилась, пять кило весила, я ее Слонечкой называл. Теперь все в талант ушло. А с младшим Сашей мы по скайпу общаемся. На прошлый мой юбилей он прилетел и впервые снег увидел.

Говорит Добрынин, и как повезло ему во втором браке. С женой Ириной они неразлучны уже больше четверти века.

– А помнишь, как замечательно ты пела мою «Не может быть» на стихи Дербенева? Песню почему-то не выпустили, но на одной записи она осталась. «Ты не думай, что наши судьбы врозь, Ты навеки свои обиды брось. Лед растает…» Сейчас всех слов не помню, а кончается так: «И ты поймешь, что никакой разлуки нет».

– А мне другая нравилась, – признается Ольга и начинает тихо напевать: «Я не знаю, кто мне позавидовал, Я не знаю, кто все это выдумал. Я не знаю, кто и почему стал преградой счастью моему».

– «Не верь чужим словам»? – спрашивает Вячеслав. Как же давно я ее не слышал. А ты еще ничего, модуляции прекрасные.