Здравствуйте, я ваша мама!

В их доме никогда не бывает скучно, а уж тем более тихо. Сейчас Елена и Алексей Гущины воспитывают 16 детей. Всего за 17 лет они изменили жизнь 22 малышей и воспитали двоих сыновей.

– Помню, в детском саду я всегда уходила в ясельную группу, а там кому одеться помогала, кому обуться, а кому и нос вытирала, – рассказывает Елена. – Однажды мама в сердцах сказала: «Да сколько же я еще буду чужие сопли отстирывать!», и я стала каждый вечер стирать платочки сама. Наверное, уже тогда я чувствовала, что дети – это мое призвание.

Сила веры

Возможно, все могло бы быть по-другому, если бы в 12 лет в родном Челябинске Лена не познакомилась с будущим супругом Алексеем, который ее во всем поддерживает. Она дождалась его из армии, и они сыграли свадьбу. Муж устроился в милицию, а Елена пошла работать лифтершей – тогда это была отличная возможность быстро получить квартиру. Вскоре супруги узнали, что станут родителями.

– Наш первенец умер в роддоме от медикаментозной аллергии, – вспоминает Гущина. – Мы тяжело это пережили. Когда мне был 21 год, у нас родился Егор. К счастью, он был здоров. Но случилась беда – в детском саду сын ударился головой о косяк, в мозге образовалась большая гематома, и его частично парализовало. Испытала шок: я не была готова стать мамой ребенка-инвалида. Собралась и начала ходить по врачам. Процесс восстановления был долгим, Егор пошел на поправку и вновь начал ходить. После этого наш папа принял крещение.

В это время Лена уже поступила на заочное отделение педуниверситета. Старалась осуществить мечту – стать педагогом-психологом. Испытания для семьи Гущиных не закончились.

– В 1995 году у нас появился Паша. Мне делали кесарево, и прямо в родовой медсестра не удержала сына и уронила его на пол. Ребенок получил перелом позвоночника. Но после пережитого со старшим сыном я уже была стойким бойцом. Это испытание мы с мужем приняли стоически и вновь пошли уже по проторенным дорогам – по врачам. Я четко понимала, что надо бороться. Так вся моя молодость прошла в больницах… Павлу ставили диагноз – аутизм. Мы с супругом отказывались верить и продолжали делать все, чтоб младший сын поправился. И он заговорил, оказалось, что врачи ошиблись с диагнозом.

Выяснилось, что у Паши был сильный болевой синдром, и потому он долго молчал. Сейчас он совершенно здоровый 19-летний парень. Работая несколько лет с сыном, Лена поняла, что ей нравится и, главное, у нее получается заниматься реабилитацией. Однажды знакомая рассказала Гущиной о 9-месячной девочке: мама отказалась от нее – привезла в больницу на лечение и не стала забирать. Малышка появилась на свет раньше срока и почти ничего не видела.

– Говорю подруге – при чем тут я, а она – ты должна увидеть этого ребенка. Прихожу и вижу Юлечку – ползает по казенной клеенке, тычет пальчиками в глаза. Почувствовала, что должна помочь. В то время я сидела дома с 3-летним Пашкой, он был на инвалидности. Решила, что где два ребенка, там будут и три. Муж не сразу согласился на опеку, мол, тесно будет всем в однокомнатной квартире, но я его быстро уговорила. Сыновья спокойно приняли новость о том, что у них теперь будет сестренка.

Доктора в Челябинске твердили в один голос, что нет шансов вернуть девочке зрение.

– Предлагали «подрезать» нервы, чтобы глаза ее не беспокоили. Я смотрела на врачей, как на ошалелых. Однажды в автобусе случайно услышала разговор про окулиста в Питере, который якобы способен творить чудеса. Я разыскала его, и он согласился нас принять. Деньги на операцию помогли собрать ребята из католической семинарии. Ну и сам доктор пошел нам навстречу, выставив минимальный счет. Врачи сделали операцию на сетчатке обоих глаз, и в 2,5 года Юлечка из абсолютно слепого ребенка стала слабовидящей.

Через год девочку забрали биологические родственники. Сейчас ей 17 лет, она окончила школу для слабовидящих, оказалось, что у нее есть музыкальный талант – она отлично играет на скрипке.

Новое место

В 2002 году семья Гущиных переехала. – Старший сын захотел учиться в православной гимназии Тобольска, - говорит Елена. – Несколько лет жили на квартирах, потом смогли продать «однушку» в Челябинске, еще я получила наследство от бабушки, и мы купили дом. Он у нас старинный – в архивах даже нет даты постройки, известно только, что в 1905 году он был куплен кем-то из прежних владельцев.

За 17 лет Гущины взяли под опеку 22 ребенка, восемь из них вернулись к родным. Сейчас Лена воспитывает 14 приемных детей. У двоих – домашнее обучение, часть ребят учится в православной гимназии, а часть – в общеобразовательной.

– У нас расписан каждый день: кружки, бассейн, фигурное катание, – гордится Елена. – Домой приходит художник, педагог по музыке. Тренер занимается с детьми с ограниченными возможностями. Мы не акцентируем внимание на инвалидности, говорим: «Все могут – ты сможешь». У меня нет ответа, что конкретно я предпринимаю, чтобы поставить ребенка на ноги. Любовь, забота и своевременное лечение делают свое дело. У Ксении, например, сколиоз, она перенесла уже 12 операций, у Вани глубокая алкогольная нейропатия, порок сердца, генетические заболевания. Говорили, что он не будет ходить, а он смог. Марат родился с недоразвитой рукой... у каждого ребенка свои проблемы.

Когда не нужно везти детей на обследования или операции, Гущиным удается накопить немного денег на ремонт дома или отпуск. Живет семья на зарплату Алексея, он работает спасателем, Лене ежемесячно выплачивают «вознаграждение за оказанные услуги государству», за здорового ребенка – 3200 рублей, за инвалида – 5000 рублей плюс пособие – 9600 рублей на школьника и 8800 на дошкольника.

– Мы понимаем, какие женщины родили на свет наших детей (среди них много спившихся), и не ставим себе целью вернуть ребенка в семью. Но если родители, родственники адекватные и у них есть желание общаться – мы только «за». Я не осуждаю матерей, отказавшихся от детей в роддоме, но и не оправдываю их. У всех свой путь. Для меня главное, чтобы каждый ребенок был любим и имел все шансы на будущее.