- Источник:
- Starface
Ксения Собчак и Тина Канделаки раньше были подругами, но, как говорится, от любви до ненависти – один шаг. Теперь телеведущие выясняют отношения в социальных сетях.
Ксения Собчак иногда высмеивает политические взгляды экс-подруги, а также , однако Канделаки никогда не реагировала на выпады в свой адрес. Но на этот раз она решила ответить.
История началась накануне, когда известный блогер-разоблачитель Алексей Навальный, он также является независимым директором авиакомпании «Аэрофлот», узнал, что Тина Канделаки, получила от «Аэрофлота» контракт на 64 миллиона рублей без конкурса. Хотя, по закону, все госкорпорации должны устраивать конкурсы на сделки свыше 20 миллионов. Сочак не осталась в стороне и высказалась на эту тему в «Твиттере»: «Навальный наткнулся на контракт Канделаки. Это цветочки. Он еще коррупционный ее контракт с «Ростехом» не видел».
Вчера Канделаки прервала молчание и написала Собчак длинный ответ в «Инстаграме» (запрещенная в России экстремистская организация).
«Борца за «свободу и справедливость» Собчак всегда волновали моя личная жизнь и деньги. Ну что ж, я счастлива и богата, чего и всем желаю. Поверьте, Путин этому не помеха. Мешаете себе только Вы сами.
Еще Ксению очень волнуют мои отношения с @kadyrov_95 (Рамзан Кадыров – прим. «СтарХита»). Помню, с каким удовольствием она поздравляла Рамзана с днем рождения, всячески пытаясь развивать отношения. Видимо, как обычно надеясь на вознаграждение. Но не получилось. Бывает. Если что-то не происходит с Вами, это не значит, что и с другими этого не произойдет. Кадырову не нужно платить за инстаграм (запрещенная в России экстремистская организация), он отлично ведет его сам.
Ну и напоследок, чтобы закрыть тему. 4 года назад, когда мы с Ксенией вели программу «Две звезды», я ей честно сказала, что мне больше неинтересно работать только ведущей. Предложила вместе начать делать что-то более интересное, чем объявление песен. У нее было много знакомых олигархов, у них были бизнесы, а коммуникация и PR у многих оставляли желать лучшего. Она тогда лишь посмеялась надо мной и предложила больше думать о корпоративах, которые мы можем вести вместе. Финансово она была гораздо увереннее меня. Квартира, «Бентли», подаренный Савицким, бриллианты и возможность наслаждаться жизнью наследницы. Я выбрала другой путь. В чем мне очень помог встреченный ровно в этот период Вася Бровко. Мы вдвоем создали компанию, которая не боится никаких тендеров. И наши оппоненты прекрасно знают, что мы лучшие. Недаром Алеша, увидев контракт, сказал: «Понятно, что к ним вопросов нет, работают хорошо. Но Тину мне замочить надо». Отвечу: меня сложно замочить, потому что я каждый день, приходя в «Апостол» и проводя здесь весь день, понимаю, что не зря мои дороги тогда, 4 года назад, кардинально разошлись с Собчак. Я хочу строить, мне неинтересно разрушать. И для «Аэрофлота», и для «Ростеха» мы сделали многое, чего до нас никто не делал. «Апостол» – мы никого и ничего не боимся. Демонизируйте, это единственное, что вам осталось».
Ксения Собчак написала свой ответ на столь многословное послание Канделаки сегодня.
«С удивлением прочитала странный пост Тины в «Инстаграме» (запрещенная в России экстремистская организация). Я не считала возможным выводить в публичную плоскость наши разговоры, пусть и пятилетней давности, но раз уж Тина это сделала,то тогда уж я скажу как было на САМОМ деле,а то, видимо, память подвела Тину. Разговор про будущее где-то между гастролями у нас действительно состоялся, но СОВСЕМ другой. Тина искренне удивлялась почему я летаю по городам и весям, имея знакомства «наверху». Она говорила о том,что сейчас все деньги у чиновников, и надо как то постараться подобраться к бюджету,а не пахать по гастролям. Она предлагала построить совместный бизнес буквально следующим образом - я иду и прошу здание в Москве бесплатно под мою фамилию, а Тина под это придумывает, как она это тогда назвала «какую-то социалочку». Мне это и тогда показалось циничной дикостью. И я действительно выбрала другой путь. Чем очень и горжусь. А Тина... ей с этим со всем жить - и с перевранными нашими разговорами, и, главное, со своей «кремлевской» совестью...»
