Яна Легкодимова
За развитием событий следили не только в Казахстане. И каким же облегчением для общественности стало решение судьи: каждому — пожизненное заключение.
Хотя Ризуан и Алтынбек признали свою вину, они пытались очернить память Яны, заявляя, что девушка якобы была наркозависимой, а ее мать чуть ли не руководила бизнесом по проституции.
Судья не поверила «доводам» обвиняемых — против них были неопровержимые доказательства. Восстановленные переписки (которые они удаляли, пытаясь скрыть преступление) показали, насколько цинично они обсуждали расправу.
Преступники обсуждали разные варианты расправы
С чего все началось? Ризуан пожаловался своему другу, что Яна замучила его — девушка требовала объяснений, почему он ее обманывал и параллельно встречался с другой. Парень почему-то решил, что единственный способ прекратить подобные разговоры — это убийство.
«Дима (между собой они называли так Яну) делает мне мозги. Предлагай варианты. Диму убрать надо. Как бы это тупо ни звучало. Она пробьет номер интерцептора (той самой другой девушки Ризуана) и начнет про меня вонять. Ну, прям убрать думаю. Так спокойнее будет. Как бы я один не справлюсь. Пойдешь на такое со мной?» — писал Ризуан.
«Обижаешь», — отвечал Алтынбек, который при каждом удобном случае называл друга «пирожочком», которого «никому не даст в обиду».
Ризуан Хайржанов
Алтынбек Катимов
Затем они обсуждали методы убийства: «Ртуть, думаю. Цианид. В машине сзади сесть, ну и задушить ее. Мне что, теперь на выходных приезжать мочить ее? Думаю, идеальный вариант».
Они даже «шутили» о том, как будут издеваться над телом — вероятно, это и произошло. Однако доказать эти подробности не удалось: от Яны остались лишь несколько костей…
«Пора в землю, дорогуша, ты тронула моего пирожочка», — писал Алтынбек в предвкушении преступления.
За несколько дней до трагедии Ризуан спросил у приятеля, сколько тот хочет за убийство: «Ты же заинтересован, чтобы кокнуть Диму? У тебя самого есть желание такое? Сколько бабок тебе нужно, чтобы убить человека? Цену назови. Диму будем кокать вместе. Прайс-лист твой?»
Мама Яны билась за правду
На что тот ответил: «Она для меня никто. Бабки прям большие надо. Ну, вот сумма обустройства гаража. Тебе, как для друга — 500 цельнокованных золотых (500 тысяч тенге). Я их куда трачу? Естественно, на десятку (машину), чтоб конфетка была. Ты сам увидишь, что твои деньги ушли не в пустоту. Доволен будешь вдвойне». Так, они оценили жизнь Яны в 77 тысяч рублей.
«Мы родные. Убить? Да погнали!» — радовался Алтынбек. «Погнали. Убьем кого угодно», — вторил ему Ризуан.
Последний продолжал выдумывать причины для убийства: «Мне кажется, она кукухой поехала в какой-то момент. А ведь она была совершенно адекватным человеком. И она не требует денег. Это попахивает психрасстройством».
В день убийства они также переписывались. Алтынбек подсказывал, как действовать, а затем отчитывал друга за то, что тот делал все под камерами. Ризуан признался, что не может справиться один, и просил помощи: «Найди мою машину. Она сидит спереди. Дверь открыта. Затолкай ее внутрь. Держи дверь». После расправы они отправились в бар, а на следующее утро жаловались друг другу на похмелье.
Позже, давая показания, Ризуан жаловался, что люди несправедливо обрушили на него весь свой гнев. В суде он цинично уверял, мол, жертва была плохой и что готов компенсировать матери убитой лишь расходы на похороны — «за свадебное платье, сорочку, туфли, транспортировку, цветы, поминки и обед».
«Меня поливают грязью, а я хочу сказать правду. В Сети меня очернили, говорят, будто я чудовище. Но никто не знает, что между нами происходило. Дружили, потом отношения переросли. Сначала все было хорошо. Потом я стал замечать, что она курит. Узнал, что она встречается с какими-то мужчинами, употребляет наркотики. Она сама мне это говорила, — заявлял убийца. — Все эти привычки, ее образ жизни, то, что она росла без отца. Все это я не смог принять. В октябре психологическое давление стало невыносимым, я начал думать, как это закончить. Я не давал денег за убийство. И я не был первым мужчиной у Яны. Но когда зачитали ее дневник, я понял, что она сама хотела расстаться. Надо было потерпеть».
Второй преступник, которого соседи описывали исключительно как «домашнего мальчика, который всегда здоровался», также отказался выплачивать материальный и моральный вред. «Я не согласен, так как я нетрудоспособен», — говорил Алтынбек.
