Двадцать лет назад я полетел в Париж, чтобы сделать сюжет о Карле Лагерфельде. В Дом Chanel, креативным директором которого великий модельер оставался долгие годы, мы пришли с тогдашним главным редактором Vogue Аленой Долецкой. Знаменитый веер, при помощи которого он отмахивался от курильщиков и назойливых фанатов, лежал на столе. Видя восторг в глазах Алены от его последней коллекции украшений, кутюрье щедро доставал из пластикового контейнера клипсы в виде старинных монет: «Нравится? Бери!» Последний раз я вспоминал Карла Великого, как его называли журналисты, в гостиничном бассейне Монако. Все, вплоть до дизайна плитки, здесь было придумано Лагерфельдом. Он оставался всеядным и одинаково успешным, что бы ни создавал. Одежда, обувь, парфюмерия, косметика, отели, магазины, даже мотоциклетные шлемы... Он работал карикатуристом в журнале и однажды даже заменил главреда ежедневной газеты Libération. Собрание книг Лагерфельда насчитывает больше трехсот тысяч томов. А самым близким существом императора моды оставалась белая кошечка, которой он дал имя Шупетт («капусточка»). Так во Франции ласково зовут детей.
