Светлана Иванова
Светлана рассказала о дочерях Полине и Мире, отметив, что со всей ответственностью относится к их воспитанию, но ей ужасно не хватает времени, чтобы заботиться о девочках столько, сколько хотелось бы.
«В нашей семье дети знают, в каком режиме работают родители, что они люди творческие, поэтому никогда не бывает каких-то обид. Но я всегда стараюсь держать свое слово и не обещаю того, что не смогу выполнить. Дети очень хорошо чувствуют неправду, поэтому я с ними всегда предельно честна», — отметила 39-летняя артистка.
Иванова вспомнила, что после рождения дочерей практически не сидела в декрете. Она просто не могла себе позволить выбиться из привычного режима.
«Ты понимаешь, что если уж покинешь дом, семью, даже ментально, на какое-то время, то это должно быть что-то, ради чего ты готова пойти на такие жертвы. Так уж сложилось, что затянувшихся периодов, когда бы я сидела дома с детьми, у меня не было. Старшая Полина большую часть фильма „Легенда № 17“ была у меня в животе и родилась к концу съемок. Меня ждали, очень деликатно отнеслись к моему положению. И я быстро вернулась к работе. С младшей дочкой у меня была возможность посидеть дома месяца два. И за это время плюс еще последние месяцы беременности я успела очень соскучиться по работе», — поделилась звезда.
Файзиев и Иванова воспитывают двух дочерей
Вот уже много лет Иванова счастлива в браке с режиссером Джаником Файзиевым. Кинодеятель, по словам актрисы, прекрасный отец. Помимо всего прочего, он — опора и поддержка для Светланы.
«Он сам все детство провел с мамой-актрисой в киноэкспедициях, понимает, насколько важна эта связь. Джаник на все наши съемки обязательно приезжает. Он приехал забирать нас из Аргентины, был там последние две недели, пока доснимали. Дети были просто счастливы, когда вся семья соединялась», — призналась артистка.
Супруги редко делятся деталями личной жизни
Светлана Иванова не скрывает, что может назвать себя тревожной личностью, особенно если дело касается детей. А вот на съемочной площадке актриса забывает об этом.
«Я вообще тревожная. Если можно в какой-то ситуации найти повод для тревоги, я его обязательно найду или придумаю, как найти. Это то, что я не очень люблю в себе, не самое полезное качество, оно мешает жить. Поэтому я много лет с ним борюсь.
Может, я и была трусихой в юности. Но в начале карьеры ты думаешь: а вдруг кто-нибудь заметит это, поэтому делаешь вид, что смелая. А потом это входит в привычку, и ты уже сама веришь в свое бесстрашие. Но многие вещи, которые мы выполняем на съемках, — такая повседневность, что для меня в этом нет ничего экстраординарного. Это уже в моем ДНК.
Считаю, что не стоит излишне возвышать артистов, делать из них героев, потому что есть профессии, которые еще более трудны и действительно связаны с непосредственным риском, от которых зависят жизни людей. А мы работаем, чтобы порадовать зрителя, потешить самолюбие и реализовать свой творческий потенциал. Если мы перестанем мерзнуть и нырять в холодные реки ради хороших историй в кино, никто не умрет. Мы это делаем, потому что мы так устроены, мы так живем, мы чокнутые», — порассуждала звезда.
